Член правления "Сибура" Олег Макаров: мы нашли новые рынки сбыта СУГ вместо европейских

"Самосанкции" покупателей сжиженных углеводородных газов (СУГ) из Европы в прошлом году значительно усложнили логистику и вынудили российских поставщиков покинуть традиционные для себя рынки сбыта.

В результате на рынке России образовался значительный избыток предложения СУГ.

О том, как крупнейший отечественный нефтехимический холдинг "Сибур" перенаправляет поставки своей продукции, тестирует отгрузки через новые логистические каналы и готова ли компания в будущем снова работать на рынке Северо-Западной Европы, в интервью ТАСС рассказал член правления — исполнительный директор компании Олег Макаров.

— Олег Иванович, как вы оцениваете текущую ситуацию на рынке СУГ в России? Биржевые цены недавно были на историческом минимуме, а на рынке наблюдается профицит. Чем вызвано такое положение дел?

— На текущую ситуацию повлияли несколько факторов. Понятно, что все события связаны с санкциями и "самосанкциями", которые происходят в последний год. Под влиянием внешнего фактора сократились поставки СУГ из России на экспорт, причем значительно — снижение порядка 0,4 млн тонн (с 3,5 млн тонн в 2021 году до 3,1 млн тонн в 2022 году). То есть санкционное давление выросло очень серьезно.

На этом фоне происходит несколько вещей. Первое — это перенаправление поставок в связи с тем, что традиционные рынки, куда поставлялись российские СУГ, "самозакрылись" под влиянием внешних факторов. Если посмотреть, к чему это привело, то к концу 2022 года цены СУГ на бирже в России даже опускались до уровня 4,2 тыс. рублей (без НДС) за тонну. В целом эта ситуация является отголоском экспортных ограничений, того, что "Сибур" и другие компании сократили или полностью прекратили поставки на свои традиционные рынки.

У "Сибура" традиционно было два направления, на которых мы реализовывали СУГ. Первое — это Центральная и Восточная Европа по сухопутному каналу через западную границу России и Белоруссии в Польшу. Второе — это морской канал через терминал "Портэнерго" на Северо-Западе. Там поставки шли практически полностью для потребителей Северной и Западной Европы. В результате очень быстрых "самосанкций" практически все клиенты отказались от закупок.

А ввиду того что у нас СУГ очень высокого качества — то есть мы сотрудничали в основном с нефтехимическими компаниями, которые и ввели "самосанкции" против нашей продукции, — "Сибур" был вынужден искать другие рынки сбыта

Естественно, это привело к тому, что усложнилась логистика: нужно ехать далеко, мы говорим в первую очередь о странах Средиземноморья. Мы начали двигаться туда. Движение вокруг Европы резко увеличило затраты на логистику и привело к дополнительному давлению по объемам на те рынки, куда мы начали поставлять. В целом в 2022 году экономика таких отгрузок, если смотреть через нетбэк (то есть цену продукта без учета стоимости транспортировки и вывозных пошлин — прим. ТАСС), упала примерно в два раза. Логистика стала сложной и тяжелой, не все имеют возможность доставлять, не хватает инфраструктуры. Это привело к тому, что увеличилось предложение на внутреннем рынке, из-за чего внутренние котировки начали снижаться. Но это достаточно неплохо для потребителей, потому что соотношение между бензинами и СУГ снизилось, то есть СУГ стали более доступны как моторное топливо.

— Кто заменил российские поставки СУГ в Европе?

— Почти полностью американцы. Было немного поставок из Алжира, но в основном американцы.

— Удалось ли "Сибуру" перенаправить отгрузки из Западной и Центральной Европы на другие рынки?

— Да, в Азию, Восточное Средиземноморье. Я имею в виду в том числе Южную Азию, вплоть до Дальнего Востока.

В прошлом году, помимо отгрузок через Северо-Западную Европу на более далекие направления, мы по-прежнему являлись поставщиками СУГ в Центральную Европу. Кроме небольшого перерыва, когда польские потребители вводили "самосанкции" по недоразумению. Потом этот вопрос разрешился, и мы продолжили поставлять в Центральную Европу, в частности в ту же Польшу. Небольшие продажи у нас шли в страны СНГ. Немного поставляли в Прибалтику, но в целом прибалтийское направление у нас составляло не более 2% от экспорта СУГ из РФ. К 2023 году мы в принципе ушли с этого направления, потому что появились альтернативы.

Можно сказать, мы преодолели ту бетонную стену, мгновенно опустившуюся перед нами, нашли другие каналы

Для переориентации поставок мы рассматриваем вариант перегрузки через Тамань. Мы когда-то работали в этом направлении, но в связи с тем, что основным рынком сбыта была Северо-Западная Европа, долгое время его не использовали. Сейчас вернулись, смотрим на этот канал как на альтернативную возможность вывоза СУГ. Пока отгрузки идут непросто, есть трудности с железнодорожной инфраструктурой на этом направлении. РЖД занимаются этими вопросами, инвестиции идут соответствующие, но понятно, что это все займет много времени.

При этом экспорт через Тамань по-прежнему не слишком эффективен в сравнении с отгрузками в ту же географию, но доставкой вокруг Европы. Даже логистически он дороже несмотря на то, что путь короче. Мы не раскрываем коммерческих деталей, но в Тамани очень недешевая стоимость перевалки. Плюс совсем другого уровня суда, потому что большие суда не ходят в том направлении. И вечная проблема Тамани — это зимняя погода и штормы, когда надолго останавливаются отгрузки. Кроме того, в принципе значительная часть экспортных транспортных потоков в России переключилась с Санкт-Петербурга на Дальний Восток и на Азовско-Черноморский бассейн. Давление на черноморские порты выросло, не хватает инфраструктуры, чтобы возить. А в мае начнутся курортные перевозки, будут дополнительные поезда со стороны РЖД для перевозки отдыхающих, и, соответственно, лето будет плохим [периодом] для транспортных грузовых перевозок в южном направлении.

— То есть для "Сибура" Тамань — это пока тестовый путь экспорта продукции?

— Да, тестовый. Мы просто смотрим, может ли это направление стать альтернативным.

— Какие объемы сейчас экспортируете из Тамани?

— Тестируем возможность отгрузки в объеме порядка 5–10 тыс. тонн СУГ.

— Достаточно ли, на ваш взгляд, сейчас мощностей железных дорог и терминалов для наращивания экспорта через Дальний Восток?

— Нет, абсолютно точно не хватает (мощностей для общего товарооборота — прим. ТАСС). Даже если мы получаем подтвержденный план-заказ на Дальний Восток — еще не факт, что эти объемы будут вывезены. То есть ситуация драматически тяжелая.

Мы, честно говоря, ищем альтернативные пути. Вплоть до того, что снимаем грузы с железных дорог, потому что они просто "не вывозят", и отправляем автомобильным транспортом, где это возможно. Уже сейчас едем на внешние рынки через "экзотические" каналы. Например, в прошлом году в конце навигации мы успели пройти Северным морским путем (СМП) из Санкт-Петербурга в Китай на атомном контейнеровозе. Мы планируем, как только возобновится навигация, снова начать отгрузки в этом направлении.

И как только возобновится весенняя навигация на внутренних водах, мы планируем пойти на судах класса "река-море" по речным путям, чего никогда не делали. Смотрим даже такие варианты. Это, безусловно, касается прежде всего наших нефтехимических грузов, СУГ продолжают ехать в вагонах-цистернах.

— Насколько дорого "Сибуру" обходятся отгрузки по СМП?

— Очень дорого. Пока экономическая целесообразность в таких поставках есть. Но понятно, что в первую очередь этот путь подходит для продукции глубоких переделов с высокой добавленной стоимостью.

— Ведутся ли какие-то переговоры с РЖД по поводу расширения инфраструктуры?

— Конечно, ведутся. Была программа до 2030 года с РЖД, куда мы сдавали все свои инвестиционные проекты и каналы, через которые планируем отгружать продукцию. И, общаясь с РЖД, мы понимаем, что они учитывают эти факторы в своих инвестиционных проектах. Но на их реализацию нужно время.

— Может ли ситуация с избыточным предложением СУГ на внутреннем рынке разрешиться в ближайшее время? Или это все же долгосрочная история из-за проблем с логистикой?

— Я думаю, что не разрешится. И даже ограничения на добычу нефти в России сильно не повлияют на это. Будет, как обычно, летний подъем спроса, но в целом, как я думаю, предложение на внутреннем рынке останется более чем достаточным.

— Экспортная пошлина на СУГ с 1 марта оказалась нулевой. Поможет ли это нарастить экспорт?

— Это добавляет экономики, но не является критическим фактором. Ключевым остается доступ к инфраструктуре и клиентам. Нужно понимать, что мы не знаем, как поведут себя дальше так называемые западные "партнеры" — в первую очередь рынок Центральной и Восточной Европы. Здесь основные инфраструктурные и рыночные ограничения с точки зрения возможности реализации в конкретном сегменте.

— Повлияли как-то разрушительные землетрясения в Турции на ваши отгрузки СУГ в эту страну?

— Частично повлияли на работу терминалов, но непосредственно терминалы по перевалке СУГ не были затронуты. Правда, один из крупнейших терминалов Искендерун, куда грузится также много продукции "Сибура" и который был ближе всего к эпицентру, сильно пострадал, а потом был пожар после второго толчка — он закрыт примерно на три месяца. И фактически в южной части Турции можно отгружать только в порт Мерсин, где выстроилась гигантская очередь.

— Какие видите перспективы роста переработки СУГ и увеличения его потребления на рынке РФ в ближайшие годы?

— Здесь однозначно сказать нельзя. С одной стороны, есть проекты, и "Сибур" планирует двигаться в этом направлении. Мы планируем в долгосрочной перспективе существенно увеличить утилизацию СУГ через переработку в продукцию следующих переделов. Но нужно понимать, что большое количество заявленных проектов российских компаний в нефтехимии будет зависеть от нескольких факторов: попадут компании под санкционные ограничения или нет, будет ли доступ к лицензиарам, к инжиниринговому оборудованию? Будет ли после строительства этих мощностей возможность производить и реализовывать продукцию с учетом ограничений доступа к химикатам? То есть здесь много вопросов из разряда "а справимся ли?". Поэтому нельзя так однозначно ответить.

Что касается всех нефтехимических производств "Сибура", то мы уже сегодня имеем возможность перераспределять потоки сырья между нафтой (продукт перегонки нефти — прим. ТАСС) и СУГ. Смотрим, какое сырье эффективнее всего использовать в моменте с точки зрения утилизации, как с точки зрения стоимости сырья, так и с точки зрения выхода целевых компонентов. Понятно, что компонентный состав разный, выход продукции разный. Соответственно, в зависимости от того, какой нам сейчас нужен продукт, какие есть более эффективные окна реализации продукции глубокой переработки, мы смотрим и на компонентный состав сырья, который можно варьировать.

— РФ планирует в марте добровольно сократить добычу нефти на 500 тыс. баррелей в сутки. Ждете снижения поставок попутного нефтяного газа (ПНГ) для "Сибура" и, соответственно, производства СУГ из него?

— Нефтяные компании, после того как получат квоты по сокращению, сами определяют, на каких месторождениях снижают добычу. Насколько это коснется нас, мы пока сказать не можем. Ведем консультации, но пока нет подробностей. Но даже математически — максимальное снижение поставок ПНГ на газоперерабатывающие заводы "Сибура" при подобном сокращении может составить до 1,2 млрд кубометров ПНГ в год. Если же ориентироваться на опыт предыдущих крупных снижений добычи нефти, то на практике поставки ПНГ снижались на что-то около 0,5 млрд кубометров в годовом выражении. То есть где-то в этом промежутке и будет влияние на объемы поставок в наш адрес.

В любом случае это не повлияет на достаточность сырья для нефтехимии. Мы в 2022 году экспортировали 1,1 млн тонн СУГ, то есть у нас большой запас на случай каких-то негативных флуктуаций по сырью

— Какой объем СУГ "Сибур" произвел в прошлом году? Продолжаете ли наращивать долю СУГов для переработки?

— Товарное производство СУГ в РФ в 2022 году составило 14,5 млн тонн. "Сибур" произвел около половины этого объема — 7,3 млн тонн. На российском рынке мы продали 1 млн тонн, на экспорт отправили 1,1 млн тонн. Остальные объемы — 5,2 млн тонн — пошли на внутреннюю переработку.

— Рассматривает ли "Сибур" увеличение продаж СУГ для газификации регионов РФ?

— Мы все-таки рассматриваем СУГ как сырье, которое нужно утилизировать с максимальной пользой, оптимально — через дальнейшую переработку. Это важно и для акционеров, с точки зрения создания добавленной стоимости, и для страны, с точки зрения создания новых производств, технологий, продуктов, высококвалифицированных рабочих мест. При этом, пока есть такая возможность, — мы все еще достаточно много СУГ реализуем через внутреннюю биржу. Потребители, которые приобретают СУГ на бирже для собственных нужд, естественно, вольны использовать продукт по собственному разумению — в том числе для газификации и использования в качестве моторного топлива. Тем более мы прилично увеличили продажи на бирже. В 2021 году продали около 250 тыс. тонн, в 2022 году — более 300 тыс. тонн.

— Готов ли "Сибур" в будущем снова вернуться на рынок СУГ Северо-Западной Европы при нормализации торговых отношений?

— Мы готовы работать в этом направлении, у нас полностью сохранилась инфраструктура. Поэтому, если ситуация будет складываться более благоприятно, конечно, мы вернемся на этот рынок. Поживем — увидим.

ТАСС

© Пресс-служба компании "Сибур"

Максим Корчагин