"Если бы государство приняло тактику «сырье на химию», то сегодня бы сложилась уже иная ситуация." - Сутягинский Михаил Александрович

Перед Вами очередной выпуск тематического приложения к Бюллетеню Экспертно-аналитического центра Союза Нефтегазопромышленников России.

Как и прежде данный прогноз - это частное видение ситуации экспертом и это видение может не совпадать с другими мнениями. Авторские дополнения экспертов в области ТЭК и химии помогут получить представление о реальном положении в отраслях, о текущих тенденциях и возможностях развития.

Председатель Совета директоров АО «ГК «Титан», ПАО «Омский каучук», ООО «Титан-Агро».

Депутат Законодательного Собрания Омской области IV созыва, Депутат Государственное Думы ФС РФ V созыва (2007 – 2011 гг.).

Почётный доктор Московской государственной академии тонкой химической технологии (МИТХТ) имени М.В. Ломоносова (2011 г.), член попечительского совета Санкт-Петербургского горного университета, комиссии по химической промышленности Российского союза промышленников и предпринимателей, межведомственного экспертного совета по развитию химической и нефтехимической промышленности Минпромторга и Минэнерго РФ, сопредседатель секции «Новые технологии» Российско-Германского сырьевого форума.

Является членом Генсовета Общероссийской общественной организации «Деловая Россия», где возглавляет комитет по химической промышленности, биотехнологиям и новым материалам.

Имеет ряд публикаций по вопросам использования низкотемпературного потенциала окружающей среды в энергосберегающих технологиях, экосистемного подхода в использовании природных ресурсов лесного комплекса, энергосберегающих технологий и другие.

– Как Вы оцениваете уровень химизации отраслей народного хозяйства?

Если обратиться к статистическим данным, то сегодня объёмы потребления полимерной продукции на душу населения в России существенно отстают от общемировых, что определяет существующий на сегодняшний день спрос. Мы находимся практически «в хвосте» рейтинга по химизации отраслей. Химизация – это серьёзный процесс, требующий больших капиталовложений, а такие возможности есть не у каждой компании. В качестве положительного опыта я бы привёл Татарстан, где успешно работает крупнейшая в стране особая экономическая зона.

"Химизация – это не только крупнотоннажная химия, но и малотоннажная, которая имеет тысячи видов продукции."

Сейчас принято решение об активном развитии малотоннажной химии, разработан даже ряд программ. Потенциально направление взято правильно, но оно не получает достаточного развития. Так, например, в Омской области мы сегодня могли бы, не теряя динамики, продолжать строительство и развитие малотоннажных производств, но это требует определённых решений со стороны руководящих органов, а также комплексной поддержки.

Химизацию также необходимо подтянуть в плане клиентоориентированности, чтобы этот процесс не был хаотичным, бездумным – не просто, чтобы было, а, чтобы действительно работало!

– Каким Вы видите общее состояние и направления развития нефтегазохимии?

Анализируя актуальные данные по импорту, можно увидеть, что в Россию ввозится большое количество химического сырья и продукции. Согласно статистическим данным Федеральной таможенной службы, объёмы поставок из-за рубежа незначительно, но растут. Так, по итогам 2016 года импорт Химпрома из дальнего зарубежья увеличился на 4%, а из стран СНГ – на 3% относительно предыдущего периода. Но если у нас будут 5 млн тонн этилена и 2.5 млн тонн пропилена, то мы не только закроем собственные потребности по продукции от базовых компонентов до малотоннажки, но и, возможно, станем сильным экспортёром.

Не так широк, как хотелось бы, марочный ассортимент: пока мы делаем первичные вещи, которые ограничены в применении из-за температуры плавления, жёсткости или реакции на температуру окружающей среды. На Западе, например, присутствует колоссальный спектр продуктов. Там компании, которые работают в этой отрасли, в год разрабатывают порядка 15 тысяч рецептов в нефтехимии и агрохимии, которые позволяют производить продукцию, отличающуюся по физико-химическим свойствам, цветам. И они не только наращивают свою рецептурную базу, но и выпускают широкую линейку полимерной продукции на полупромышленных или промышленных установках. В итоге они выходят на рынок с готовыми решениями. У нас же даже промышленные гиганты на сегодняшний день не обладают такой возможностью. Зрелость химической промышленности, зрелость производств подкрепляется как раз не уровнем крупнотоннажки, а уровнем малотоннажки. На этих процессах заняты тысячи людей и, главное, подключается наука.

На данный момент мы утрачиваем свои позиции в научной сфере, продолжаем терять опытных специалистов. Сегодня американцы, сделав процессы алкилации, дегидрирования, гидратации каталитическими, пришли к показателю конверсии равному 98%. У нас сегодня лучший катализатор – 55%. Это связано во многом с наукой.

 

– Это вопрос денег или государства?

Не всегда денег. Разумно учитывать один момент: если ты строишь новое предприятие, то, по большому счёту, тебе нужно сразу же создавать при нем свою научно-исследовательскую базу: центр или лабораторию. В этом локальном режиме взаимодействия производства с наукой можно будет наблюдать за тем, как ведут себя катализаторы, то или иное оборудование. Можно сразу увидеть слабые и сильные стороны предприятия. Благодаря наработкам возникнет статистика, за ней – аналитика. Пока же получается так, что компании думают не о том, как стать лидером на рынке, а о том, как удержаться хотя бы просто на плаву. Горизонт деятельности может расширяться, но ты можешь так и остаться замкнутым в своих проблемах. Думаешь: «Мне бы сначала загасить кредит». Потом, когда в итоге подбираешься к рынку, узнаешь, что твоя продукция уже не нужна.

 

– Получается, что должно быть достаточно продуманных налоговых мер, субсидий и льгот, на основании которых бизнес сможет найти средства, необходимые для развития?

Это совокупность мер. В первую очередь, определяющую роль играет законодательная часть, в которой должны предусматриваться решения и меры на разные случаи жизни.

"В принципе, несмотря ни на что у нас идёт развитие, и я этому рад."

– Какие меры поддержки были бы желательны для дальнейшего развития отрасли – финансовые, законодательные?

На самом деле Министерство промышленности и торговли РФ серьёзно продвинулось с точки зрения поддержки промышленности. Однако все равно это пока уровень полумер, которые часто бывают недостаточными или недоступными. При том документообороте, экспертизах, что предполагаемых господдержкой, может получиться так, что, когда ты подойдёшь к ее получению, у тебя либо деньги закончатся, либо выйдет новое постановление, в рамках которого ты опять останешься в списке ожидающих организаций. Я считаю хорошим одно обсуждаемое на данный момент направление: обнуление налога на прибыль и налога на имущество. Но хочу к этому добавить, что на все инвестиционные проекты необходимо ещё и обнуление ставки НДС. Есть регионы, где разработаны прекрасные проекты развития промышленности – например, создание индустриального парка, но у регионального Правительства, предположим, нет возможности по их софинансированию. В этом случае, я считаю, федерация должна взять на себя стопроцентное финансирование инфраструктуры этих индустриальных и промышленных парков, иначе вся программа, как бы красиво она не смотрелась, приведёт в никуда.

К тому же хотелось бы иметь более тесную связь с правительством и законодателями. В этом вопросе могут помогать различные общественные институты. Взять, к примеру, «Деловую Россию». Народ тянется туда, потому что через эту общественную организацию можно достучаться до правительства. Коллективное мнение часто имеет сильное влияние.

 

– Какова обеспеченность отрасли сырьём? Уровень доступности сырья? Насколько может регулировать доступность для отрасли необходимого ей сырья закон о нефти?

Сырья предостаточно. Вопрос один: заниматься чем? Нефтянка заняла в своё время позицию монополиста, для того чтобы стать распорядителем сырья. Это привело к ряду трудностей. К примеру, сегодня у неё по бензиновым составляющим есть ограничения по доходности, в то время как у процесса химизации ограничения никакого нет.

"Если бы государство приняло тактику «сырье на химию», то сегодня бы сложилась уже иная ситуация."

В принципе сложилась не лучшая тенденция развития: если кто-то ведёт переговоры на эту тему, то, к сожалению, они могут длиться годами. Однозначно закон смог бы урегулировать все процессы, находящиеся в дисбалансе. На законодательном уровне уже приняли решение, что если прямогонный бензин выпускается не на переработку в нефтехимии, то необходимо заплатить акцизную ставку в 6 500 рублей. Но это опять же на усмотрение нефтянки. Я вижу ситуацию так: как только законодатели внесут определённые поправки для нефтянки, в химии дела сразу пойдут по-другому.

 

–  А скажем переход на другие виды сырья? По газу же нет дефицита, но там есть какие-то другие проблемы. Что сдерживает?

Сдерживают однозначно капительные затраты, или капексы (от ред. CAPEX – это сокращение от английского Capital Expenditures - капитальные затраты). Если бы «Газпром» как монополист дал возможность доступа к трубе! Нам сейчас не хватает объёмов газа, и мы вынуждены везти его откуда-то. Сейчас внутри России газ как бы есть. Борьба идёт за экспорт. Но капитальные затраты при том тарифе на газ, который сегодня есть, усложняют процесс.

 

– В каких направлениях нужно двигаться отечественной науке?

При существующих мощностях мы проседаем. По ряду продукции нас зажали в тиски и ограничили доступ к новейшим технологиям, которые мы могли бы у себя развивать. К примеру, мастербатч (masterbatch). Это специальный суперконцентрат красителей и добавок. Этот наполнитель служит для модификации и окрашивания полимерных изделий, который позволяет придать заданные свойства либо полимерной продукции, либо композитным материалам – компаундам. В своё время мы в Советском Союзе их начинали производить, но нам помогли «успешно» покончить с этим направлением. Сегодня европейцы держат нас на серьёзном крючке. Это ограничивает производственников по ряду направлений, в которых мы могли бы развиваться. На мой взгляд, необходимо сделать акцент на развитии технологий. С ними и над ними нужно работать. Какими именно они будут, зависит от того, какого ресурса останется больше: газа или нефти.

В США, например, производственные компании создают внутри себя научно-исследовательские центры, лаборатории, институты, пилотные установки, которые сопровождают основную деятельность. Там они ставят «на ноги» производственные процессы, совершенствуют технологии и создают ноу-хау.

 

– Кто должен вкладывать в развитие и науку? Государство или непосредственно бизнес?

Я думаю, это совместный процесс. Должна быть общая заинтересованность в этом вопросе. В дополнение к этому должны быть ресурсы. Мы платим налоги, государство в лице РАН и других научно-исследовательских институтов должно финансировать инновации. Мы должны иметь чёткую связь и поддержку с этими институтами. Чтобы было не так: я должен один все профинансировать, а мне, когда я постучу в двери, скажут, что у них денег на это направление не предусмотрено. Необходимо взаимодействие науки и производства. Я считаю, что если мы в ближайшее время, в ближайший год не приступим к мотивации специалистов заниматься НИОКРом у себя, на своих площадках, не сделаем так, чтобы с этого компания не платила никаких налогов, то можем безвозвратно потерять ещё ряд направлений, в которых у нас остались опытные специалисты.

 

– Какие производственные мощности будут развиваться наиболее заметно в ближайшее время? Громкие проекты ближайшего периода?

2017 год – год экологии в России. Самое время обозначить важные темы в сфере биотехнологий. Биоэтанол является базовым продуктом для биотехнологий. Это обычный этанол, получаемый в процессе переработки растительного сырья для использования в качестве биотоплива. Если бы мы сегодня в 15 регионах поставили мощности, перерабатывающие по 1 млн тонн входящего зерна и от этого объёма, получили не только широкий спектр высокомаржинальной импортозамещающей продукции, но и почти 4 млн тонн биоэтанола, мы бы смогли производить новый высокооктановый компонент, который оказывает минимальное воздействие на экологию. Целесообразно постепенно продвигать идею возобновляемых источников энергии: там тоже можно получить этилен и пропилен.

Создание комплекса «ЗапСибНефтехим» – это первый глобальный проект. Он перспективен уже в мировом масштабе. Неплохой задел у Нижнекамска. Они инвестируют свои деньги в развитие собственных направлений. Активное развитие наблюдается у группы, связанной с минеральными удобрениями: «Еврохим», «ФосАгро», «Уралкалий». Здесь, я считаю, должны быть продуманы меры, которые позволят удобрениям оставаться в большей степени внутри станы, а не идти на экспорт. Безусловно, будут развиваться процессы, связанные с пиролизом. Мощности по пиролизу необходимы. Считаю, что в любом случае мы также должны развивать экспортный потенциал, иначе останемся отрезанными от рынка. Важно понимать, что нужно потребителю и куда стоит двигаться.

"Если мы потеряем все экспортные позиции, это будет конец всему."

Что касается нашей группы, ГК «Титан» подписал договор с «Газпром нефтью» для «Полиома» сроком 49 лет. Инициатором был СИБУР, он «вошёл во вкус» долгосрочных контрактов. И это очень хорошая тенденция. Я считаю, что наши компании должны подписывать контракты с минимальным сроком на 25 лет.

 

– Как Вы оцениваете состояние и важность импортозамещения в отрасли?

Спасибо за санкции. Это хорошая мотивация для развития малотоннажной химии.

 

–  Но здесь есть проблема в том, что крупные компании неохотно идут на сотрудничество с отечественными производителями оборудования и услуг. Как добиться поддержания процесса импортозамещения на реально высоком уровне?

Все исходит от правительства, которое, в принципе, старается держать руку на пульсе. Внутреннюю политику государства нужно ещё немного развернуть в сторону промышленного потенциала страны. Необходимо посмотреть, что сегодня импортируется и в каком объёме, и помочь отечественным производителям, чтобы стало более привлекательным производить эту продукцию здесь. Мы до сих пор даже перегородки и лотки завозим из Европы, что уже на сегодняшний день смотрится дико. Поэтому, когда говорят о том, что мы по внешнеторговому платёжному балансу стали положительными и экспорт превысил импорт – это на самом деле единичный случай, на маленький промежуток времени. Мы не вышли пока, к сожалению, на фиксацию того, что могли бы по-настоящему называть импортозамещением химической продукции.

 

– Какова роль и значение создания кластеров для развития отрасли?

Кластеры – это эффективный инструмент, который позволит решить задачу по повышению глубины переработки сырья. Так как в основе таких кластеров лежат крупные производства, они становятся центрами притяжения, привлекающими переработчиков химической продукции – производителей как малотоннажной химии, так и конечной продукции. Территориальная близость предприятий предопределяет создание научно-исследовательских центров, логистических хабов, которые обслуживают весь комплекс производств. Как итог – увеличивается количество рабочих мест и растут налоговые отчисления. В Омской области мы разработали собственную стратегию развития. Создали два кластера, зарегистрировались, собрали по 15 предприятий в эти направления. Эта работа целенаправленно ведётся с 2010 года. Тогда только-только начинали говорить о кластерах, а мы в Группе компаний «Титан» разработали целую концепцию, которую взял за основу регион. Но Омская область является дефицитной по бюджету, поэтому многие решения воплощаются в реальность не так быстро и эффективно, как могли бы. Так, пока отодвигается идея создания промышленного парка, поскольку у Правительства региона нет сейчас возможности софинансировать создание инфраструктуры наряду с федеральным бюджетом (а это обязательное условие). Татарстан, как профицитный субъект РФ, в данной ситуации эффективнее развивает свои мощности в силу большей доступности к федеральным деньгам.

Перед членами кластера стоят вполне конкретные цели: модернизация действующих и создание новых производственных мощностей, выпуск новых видов импортозамещающей и высокотехнологичной продукции с высокой добавленной стоимостью, стимулирование экспорта готовой продукции, привлечение предприятий малого и среднего бизнеса к реализации совместных проектов. Отдельно я выделю переход к технологиям глубокой переработки углеводородного сырья в нефтехимической отрасли. В любом случае, кластеры были, есть и остаются основой экономики. Хотим мы этого или нет, но будущее за теми регионами, которые пойдут по этому пути развития.

 

   

Наталья Силкина

Пресс-секретарь ЭАЦ Союза 
Нефтегазопромышленников России